Вы находитесь в архиве. Актуальный сайт: wind.ru

Совет один: не надо ни на кого надеяться. Если тебе что-то нужно, то все надо делать самому. Не нужно париться из-за того, что когда хочешь достичь результата, то ты его хочешь получить намного раньше, чем он придет. Нужно уметь ждать и надо смириться с тем, что всегда приходится работать на перспективу. Совет один: делай как надо – и будь что будет.

А все рекомендации по тому, как надо работать со спонсорами из журналов и чужих интервью – ни в коем случает не воспринимать буквально. То есть, надо всегда стараться думать своей головой, развиваться и не перебрасывать ответственность за себя - на кого-то другого.

Как началось ваше сотрудничество?

В апреле 2005 года Егору было 18 лет, мы познакомились в египетском Дахабе. Он попросил меня помочь в реализации своих спортивных планов. Первоначально предложение поработать в качестве менеджера звучало не серьезно: в российском виндсерфинге не было инфраструктуры, на которые должен опираться менеджер: спонсоры, агенты, заинтересованная российская федерация, система отбора, знающие журналисты. Но было много советников со стороны, азарт и интерес. В общем, тогда мне показалось, что эта задача из области реальных.

В прошлом году Егор стал по итогам года 6-м в Европе и 12-м в мире. Это тот результат, на который вы рассчитывали?

Это пока первые результаты. И это – спорт, здесь надо быть готовым к любому результату. За четыре года нашей совместной работы было много чего. Первоначально наше с Егором сотрудничество длилось около полутора лет и прекратилось. Месяца три мы общались редкими SMS-ками, в которых подробно указывали друг другу на физические, интеллектуальные, моральные, профессиональные недостатки. Мы прекратили всякое сотрудничество и общение. Но через год «пар вышел» и отношения нормализовались.

Мы возобновили работу полтора года назад. Сейчас мы стали меньше общаться, но наше взаимодействие стало более прочным, думаю, потому что мы научились больше доверять друг другу, меньше цепляться к мелочам и находить компромиссы. В конце-концов, если два человека работают на одно дело, то добиваться цели можно, только доверяя друг другу и опираясь на чужую работу. Или нет смысла работать. Потому что когда работы много, то зачем терять время и силы на выяснение того, кто главнее и почему. Наверно, каждый сталкивался с ситуациями, когда два человека делают работу за десятерых, и с ситуациями, когда результат совместной работы оказывается меньше того, что ты мог бы сделать в одиночку. Думаю, что в этом вопросе Егор согласится со мной.

На чем основана ваша совместная работа?

Когда мы возобновили наше сотрудничество, мы сделали выводы из предыдущей работы и решили, что единственный путь состоит в том, что надо развиваться самим. Бессмысленно бегать по кабинетам, просить, доказывать, убеждать.

Так как прецедентов такой работы не было, надо было создавать этот прецедент «авансом»: вначале сделать работу, выйти на результат, на который потенциальные спонсоры, агенты, журналисты – откликнутся сами. Может быть, я объясняю проблему слишком формально. Но если перевести задачу на язык бизнеса, то решение лежат «на поверхности»: есть ресурсы. У Егора - умение кататься, сильное желание развиваться и выигрывать. У меня – знания из разных областей финансов, менеджмента, психологии. Мне показалось интересным применить эти навыки там, где их не применяли – в «большом спорте». Обычно работа менеджера – это собирать бабло, вешая на уши лапшу, рассказывая, какой можно создать на эти деньги замечательный товар. Нам пришлось вначале создать «продукт», а уже потом его продавать.

Спортивная отрасль хорошо развита во всем мире и интегрирована в рынок. А у нас – извините. Можно сказать, что с моей стороны наше сотрудничество опиралось на конкретную меркантильную цель: нагреть руки на продвижении в «большой спорт» «большого бизнеса». В итоге мы нашли некую систему взаимоотношений, которая позволяет нам работать, не тратя сил на разные точки зрения. Но мы стараемся вместе ставить перед собой общие цели и решать их.

Удалось достичь меркантильных целей и заработать на спорте?

Эти цели решатся сами собой, позднее, после того, как мы сделаем еще некоторый объем работ по выполнению другой, более высокой цели.

То есть, секрет вашего успеха в том, что вы сумели правильно построить отношения внутри команды? И в этом заключается «инновационность» вашего подхода?

Да. Но в любом деле должна присутствовать внутренняя мотивация. У меня, например, такая: я не расист, не националист, но меня всегда напрягала мысль: почему наши спортсмены, которые по сути являются профессионалами, проигрывают, если так можно выразиться, «менее профессиональным» западным спортсменам, которые вне спорта учатся, сдают экзамены в университетах: кто на инженера, кто на биолога, подрабатывают почтальонами, барменами. У меня было подозрение, что это происходит потому, что, во-первых, в нашей стране очень много сил тратится не на достижение спортивного результата, а на преодоление сопротивления системы, в которой работает спортсмен. И во-вторых, мне кажется, что мотивация спортсмена не всегда отражает интересы самого человека. Потому мотивация не нацелена на спортивный результат.

Мне тоже кажется, что наш человек не уступает кому-то другому ни физически, ни умственно. Тогда почему у нашей страны на зимних олимпиадах меньше медалей, чем, например, у Норвегии, где в сорок раз меньше населения, чем в России?

Талант и способности бывают очевидны на детском и подростковом уровне. Однако в зрелом возрасте реализуют своих возможности единицы, и к тому же, часто совсем не там, где это действительно нужно: не только в спорте, но и, например, в науке, в инженерном деле. А получается реализоваться, как правило, там, где требуется проявить свои способности в приспособлении к системе. В умении идти по головам.

Проблема, наверно, в том, что сегодня наш спорт просто не раскрывает потенциал человека. Думаю, что дело в том, что система российского спорта была построена на принципах, которые были эффективны в устаревшей социальной модели, лет пятьдесят назад, в условиях послевоенной разрухи. Сейчас у людей другая мотивация, другой менталитет, и это надо учитывать.

А получающиеся результаты в «большом спорте» - это просто индикатор проблем экономики, общества. Именно так и нужно относиться к «большому спорту», как своеобразному «полигону». Мне кажется, что бюрократические препоны, которые мешают в спорте, опираются на то же консервативное общинное сознание, которое формирует нас как цельных личностей, но с другой стороны, мешает нам реализовать этот свой потенциал. В этом же причина, почему китайцы лучше нас и лучше американцев. Они практичнее.

Ведь результаты российских спортсменов тревожны: они объективно показывают недостатки всей нашей системы: менталитета, физиологии, менеджмента – в жестких и конкретных условиях, где правила и условия борьбы четко прописаны. В той или иной степени по успехам в спорте можно судить о состоянии в стране с молодежной политикой, о технологических инновациях. Спорт стал местом, где показывается, как реализуется личностный потенциал. И результаты в спорте – это индикатор работы всей системы.

Но в последний год- два в российский спорт пришли успехи.

А кто-то верит, что последние спортивные успехи основаны на сдвигах в менеджменте и технологических инвестициях? Эти успехи – результат очень больших инвестиций, чтобы как-то развернуть систему в правильном направлении. Но без системной работы – деньги рано или поздно кончатся, а результат так и не будет достигнут.

То есть, ты говоришь о том, что современный спорт – это снова соревнование систем. Как Кеннеди, который полвека назад поставил олимпийские медали в один ряд с полетами на Луну, так и сейчас. И ничего не изменилось.

Кеннеди и советский спорт, который доказывал преимущества социализма – вместе сделали из массового спорта и здорового образа жизни – сплошной шоу-бизнес. Ведь большой спорт – ничем не отличается от обычного бизнеса: надо вложиться, достичь результата и «продать» этот результат в СМИ.

Спорт – вне шоу-бизнеса - это просто отрасль экономики, которая продает услуги по совершенствованию и оздоровлению человека. Однако ей приходится конкурировать с продажей алкоголя, шопоголизмом, телевизором. Потому для выживания он обязан использовать те же инструменты, которые используют его конкуренты.

Зачем надо противопоставлять себя системе? Ведь это снижает шансы на совместную работу.

Мы не противопоставляем. Мы просто доводим систему до абсурда. Если надо показывать результат – то нужно делать результат. Если нужен массовый спорт – то нужно заниматься массовым спортом. Зачем федерации, которые по сути являются «госкорпорациями», инерционными, неповоротливыми и не эффективными предприятиями без какой-то рыночной мотивации. Учитывая, что у нас результаты выше, нас проще не замечать. Ведь мы делаем результат, на фоне которого чужая работа выглядит двусмысленно.

Анализ нашего результата показывает, что спорт сейчас тоже является отраслью экономики, ориентированной на поддержание бюрократической иерархии. Потому и снижаются результаты у спортсменов. Они не видят связь между своими ежедневными тренировками и достижениями в своей последующей жизни. Система ориентирована на то, что высший результат для спортсмена – жить до сорока лет не особенно задумываясь о завтрашнем дне. Основной бонус, который предлагает система – за казенный счет ездить за границу на сборы и на соревнования – уже не актуален.

Мы не ломаем систему, мы строим свою – и параллельно существующей. Зная многих людей, которые работают в «той» системе, точно могу сказать, что даже те, кто получают от устаревшей системы самые большие преференции, являются нашими сторонниками. Ведь они как никто другой понимают, зачем нужны изменения в этой системе. Но что делать, они реально не знают. Так что давайте воспринимать нашу работу – это своеобразный полигон, где применяются новые технологии, которые основаны не на достижение бюрократического «фень-шуя», а на конкретный результат.

Проблема спорта - это сегмент общей проблемы неэффективности нашей экономики. Это стало очевидно после снижения цен на нефть. В спорте та же картина. В чьих интересах эта система? Точно – не в интересах спорта и спортсменов.

Примеров из жизни больше чем достаточно. В нашем спорте где есть альтернатива – госспорт и частный спорт – это нагляднее. Пример - Ольга Малышева, 10-кратная чемпионка России и СССР по виндсерфингу. Умнейший и порядочный человек. Она заканчивала свою спортивную карьеру в Дахабе и уходила в послеспортивное «никуда». В это же самое время, там же совершенно посторонний миру спорта человек, Анна Волгина, построила и развила свой бизнес по прокату и обучению виндсерфингу. Вложила пять лет назад 20 тысяч и теперь станция получает сто тысяч в год прибыли. Вот к какой роли должна готовить людей система: она должна развивать и подталкивать человека к самостоятельности. Именно в этом мы с Егором видим свою следующую задачу: найти способ наладить отношения с массовым спортом, со спортивными школами, чтобы сегодняшние спортивные результаты Егора давали как минимум финансовый результат в его послеспортивной жизни.

Через спорт в мире развивается малый бизнес и предпринимательство, инициативность, лидерские качества, умение работать в команде. Англосаксонская образовательная модель придумала использовать спорт – как способ перенаправлять саморазрушительную порой энергию молодости - в мирных целях. И кстати, место парусного спорта в англосаксонской модели воспитания – было одним из ключевых элементов. У нас с этим проблемы. И что покажет спорт, когда в самом обществе предпринимательская инициатива не поддерживается?

С другой стороны - спасибо, что не наказуема… Спорт – это лишь один из элементов системы воспитания молодого человека. Но стоит ли выносить проблемы спорта за пределы спорта. Ведь тем самым эти проблемы, возможно, никогда не будут решены?

Обернись и посмотри еще раз на работу российского спорта. Часто приходится слышать, что наш спорт работает не с теми людьми, не на те цели, и дает не тот результат! Все правильно: спорт – как отрасль должен работать на пропаганду и распространение здорового образа жизни. Сейчас же система забирает к себе молодых людей, эксплуатирует, а потом выбрасывает. Вот и получается, что при переходе из детской жизни во взрослую – исчезают спортивные результаты и ломаются успешные карьеры.

В итоге сейчас лучшие с точки зрения физиологии, мозгов, результатов представители нации уже на подростковом уровне прощаются не только со спортом, но и активной жизненной позицией. Сама же система их вытесняет и потом работает остаточным принципом с теми, кому идти некуда. И самое глупое, что аналог этому есть в армии и науке, в авиации и образовании, в строительстве и банковском секторе. Неэффективны сами механизмы государственного управления. А спорт просто показывает это по телевизору.

Вот и получается, что современный спорт пропах совсем не потом, а… плесенью, что ли… Вот скажи мне в чем задача современного спорта?

Чтобы развивать молодое поколение, не давать ему времени на алкоголь, наркотики.

Правильно, а это достигается созданием среды, в которой человеку комфортно заниматься спортом. Только, мне кажется, что зря ты спорт отдаешь молодежи. По себе знаю, очень развивает и прочищает мозги в любом возрасте.

Советская система в свое время была лучшей, когда она строилась с нуля на принципах здравого смысла – людьми, которые никак не были интегрированы в спортивную бюрократию. Но позднее спорт стал закрытой кастой и остался на уровне социальной модели 60-х годов. Вот за счет этой закрытости туда не идут свежие силы. А спорт нуждается в свежих мозгах и знаниях. Что мы потеряем, например, если государство начнет лучше думать над тем, куда идут деньги? Зачем, к примеру, нужен парусный спорт, если в нем, например, нет массового спорта? Чтобы возить кого-то на «титульных яхтах» ценой в десятки миллионов? Это не спорт. Это индустрия потребления.

Спорт нельзя сводить к ритуалу. Тем более детский спорт, школьный спорт, массовый спорт. Потому что альтернативные способы увлечь потребителя – более доступны, они дешевле и агрессивнее: наркотики, алкоголь, телевизор. Разрушить человека ведь намного проще, чем его вырастить.

Потому и российский массовый парусный спорт сбежал в Египет?

Потому же, почему деньги уходят на Кипр. Там проще работать. Бизнес делает этот выбор несмотря на трудности с доступом, работу через секретарские компании.

Виндсерфинг – несмотря на ограниченность клиентской базы за рубежом, там развивается. О том и говорят успехи российского виндсерфинга, российского серфового бизнеса.

Если спорт будет развиваться в виде клубной системы отдыха, которую обслуживает малый бизнес и индивидуальные предприниматели – он сам будет заинтересован в выходе на СМИ и в «большом спорте». Вернуть этих людей, например, в виндсерфинге на Родину – не так сложно. И ведь сравнивать две системы – смешно.

Есть махина парусной федерации, которая тратит бюджетный деньги на свое развитие и по миллиону бюджетных денег в год на подготовку одного спортсмена в олимпийском классе – и те стабильно занимают последние места. И есть российский офф-шорный бизнес, который потратил на лучшего своего представителя, на Егора, за один год 35 тысяч, которые дали куда более высокий результат, к тому же, в гораздо более популярном и массовом спорте.

Знают ли об этом, когда вы приезжаете на соревнования?

Русскими спортсменами на западе интересуются, и их, как это ни странно, ждут. Но их ждут в качестве сильных и умных людей из холодной страны, которые могут принести им на Запад надежду на то, что не все в их мире безнадежно. Если они видят в русских такой глоток свежего воздуха – нас любят, еще и за то, что мы вписываемся в их рамки традиционных представлений о своем мире. Предвзятости там нет. Есть обычная недоверчивость. И у нас действительно все совсем не плохо. Просто надо уметь показывать нашу страну. Не надо бравировать «совком», пьяным быдлом и незнанием языков. Надо делать правильные акценты, представляя себя за рубежом.

Что тормозит российский виндсерфинг?

То же самое, что весь российский спорт и бизнес. Отсутствие грамотного менеджмента.

Остальные проблемы виндсерфинга – это продолжение его достоинств: много мелких, независимых субъектов, договориться с которыми практически невозможно. Неорганизованность, несистемность, хаотичность. Однако другого пути нет. Обнадеживает, что существует очень сильный и пока никак не используемый у нас в стране ресурс: сильная зарубежная диаспора. В Египте сейчас работают и тренируются самые сильные и активные на нашем рынке. И хотя эти люди не принимают систему и работают только на туристический сектор, приятно сознавать, что существуют умные и вменяемые люди, которые умеют работать и нас поддерживают.

Как решить проблему предвзятого отношения к виндсерфингу?

Нет такой проблемы. Есть предвзятое отношение к людям. Интерес к виндсерфингу в 80-х и 90-х был основан на волне интереса к свободной жизни, показном противопоставлении себя и «совковой психологии». Но когда старый менталитет стал уходить, не все смогли понять, что полученной свободой надо уметь правильно распорядиться. Пошел перекос в «подонковский спорт». Который отпугивает из этого рынка средний класс, родителей с детьми, тот сегмент потребителей, на который, по идее, должен опираться нормальный бизнес.

Многое, что ранее было связано с деструктивным поведением, «секс-драгс-рок-н-ролл» - это уже пройденный этап. «Фестивальный треш» - это истеричный и не регулярный потребитель.

Он проявляется один раз, потом периодически проявится еще и еще. Но сделать из него системных потребителей своих услуг невозможно. А русский парусный бизнес в Египте сейчас опирается как раз на стабильную клиентскую базу: здоровый трезвый образ жизни, семейный клубный отдых. Что означает высокую требовательность к обслуживанию клиентов: продуманную анимацию, гибкие подход к обучению, более устойчивые доски, комфорт не только для взрослого здорового мужика, а для жен и детей. Тем более, что на виндсерфинге научиться кататься проще, чем на сноуборде, к тому же, мягче падать.

Насколько бизнес в виндсерфинге может быть реальным?

Давай, чтобы не быть голословным, приведем цифры. Оборудование на станцию на 10 хороших досок и примерно 20 «верхушек», полностью экипированная, «под ключ» стоит 20 тысяч долларов. Она может обслуживать одновременно 10 клиентов при правильной эксплуатации в течение двух лет. Стандартная стоимость часа аренды хорошего оборудования – в районе 1 000 рублей. При наличии потенциальных клиентов, минимальном ветре, подходящем для обучения новичков, каждая доска может приносить от 200 до 300 долларов в неделю. Летний сезон – 13 недель. Плюс потенциально доходные май и сентябрь. Существуют возможности создания детских секций, подключения средств бюджета, десятую часть клиентов виндсерфинг «цепляет» настолько, что их потребности увеличиваются на приобретение оборудования, выезд на отдых в отпуск, индивидуальные уроки. Все эти доходы определяются уровнем сервиса и качеством обслуживания. Под нее подтягивается клиент, потому что он понимает, что ему это интересно. Существует налаженная система управления, лучшие примеры которых уже действуют в Дахабе, Эль Туре и Хургаде на русских станциях.

Станции – это аналог «якорных арендаторов» в девелопменте торговой недвижимости. Они формируют «движуху», ради которой на пляж подтягиваются друзья, родственники, зрители.

Другими словами, это интересная комплексная работа, которая если есть компетентные менеджеры и ответственные инструкторы окупается в первый сезон. Вопросы официальной регистрации малого предприятия на упрощенной системе налогообложения, вопросы «входа» на конкретную территорию – тоже не сложны.
Станционный бизнес – в средней полосе сезонный, Но его можно рассматривать в комплексе создания клубного отдыха, открытия лыжных станций в зимний период.
После того, как мы получили предложения от нескольких зарубежных спортсменов о совместной работе, мы все свои наработки разместили в интернете на открытых носителях. Есть желание их использовать под создание собственной станции – бери. Есть желание нанять управляющих и найти ответственных инструкторов – количество дееспособных менеджеров пока превышает спрос на них.

Как тренируется Егор Попретинский, если ты совсем не являешься человеком из «мира спорта»? Кто его тренер?

Думаю, что не открою секрета, если предположу, что ни в одном спорте тренер не умеет делать что-то лучше ученика, иначе выступал бы не спортсмен, а сам тренер.

Тренер в спорте – это человек, который транслирует свой жизненный и спортивный опыт на «новое поколение» в своем деле. Хороший тренер делает коррекцию на ошибки и последние достижения, плохой тренер просто повторяет, что видел. Хорошая тренерская работа – это смесь педагогики, психологии, вопросов управления – с конкретными физическими и психологическими нагрузками. На практике все строится на здравом смысле, мотивации, честности, на том, чтобы находить и использовать все возможные ресурсы. Так что если обязательно надо «назначить» тренера, им могу быть я. Но на деле Попретинский тренирует себя сам. И за счет его внутренней мотивации его ответственность за результат максимальна.

Как ты справляешься с работой менеджера, если ты по твоим собственным словам мало разбираешься в виндсерфинге.

Ну, во-первых, что-то я наверняка понимаю, но моя «фишка» - в других областях. А то, что эта «фишка» опирается на знания, контакты, здравый смысл, личный интерес – конечно, помогает. Во-вторых, у меня есть авторитеты, чье мнение я всегда слушаю и ставлю очень высоко. Например, Максим Колпаков и Сергей Макаренко в виндсерфинге для меня безусловные авторитеты. Это люди, которые многого добились в спорте, но более того, они сумели правильно организовать свою жизнь и работу после спорта. Они имеют свое мнение и ответственны настолько, что никогда не станут это мнение навязывать. А в вопросах бизнеса – я всегда стараюсь прислушиваться к мнению людей, с которыми я вместе работал в банках НИКойл и УРАЛСИБ. Потому что бизнес и спорт нельзя рассматривать раздельно. Они должны взаимно дополнять и усиливать друг друга: например, воспитывать инициативность, рассудительность, умение правильно работать в команде.

Какие у вас планы на новый сезон.

О спортивных планах – лучше спросить самого Егора. Выступить лучше, чем в прошлом году. Он способен на это. А в остальном - смотрите на нашу работу. Сравнивайте, делайте выводы сами.

Сейчас мы готовим проект по открытию станций Школ виндсерфинга Егора Попретинского на нескольких пляжах Подмосковья. Хотели в Строгино, но уж невероятно высока «плата за вход» при отсутствии всяких гарантий со стороны собственников земли. Это трудный и громоздкий проект, но это в начале бизнес, социальные задачи, а уже потом «дойная корова». В Москве это не видят.
Мы готовы к тому, что наш проект не успеет стартовать в этом году, но другого способа нет. Спорт надо продавать по законам маркетинга – как американские коммивояжеры стучатся в дверь каждого дома со своим пылесосом. Надо нести свои услуги ближе к клиенту, даже если клиент пока не знает, что это ему нужно. Пока так в спорте после Ольги Слуцкер еще никто это не делает, но другой маркетинговой стратегии в бизнесе нет. Трудно, муторно, но если это пройдет, то в работе спортивных менеджеров это будет прорыв. Потому что такой прямой мотивации между развитием своего имени в спорте и связью с результатами еще пока не было.

Спрашивал Иван Садчиков
отвечал Рад Климатов
фото: Андрей Хитрово